Эдуард принимал солнечные ванны, весь день катая тележку с цементом по узким петляющим каменным дорожкам, так как Виктория строго-настрого запретила ходить по газонам.

― Будьте предельно аккуратны, ― сказала она с каким-то леденящим душу спокойствием. ― Последний, кто помял мою изумрудную травку, теперь кормит рыб в реке за домом.

Эдику очень хотелось верить, что этот человек был просто плохим рыбаком, но что-то подсказывало ему, что всё намного сложнее, а уточнять он не стал.

Что-то зловещее было в этой женщине, но что конкретно — Эдик понять не мог. Во-первых, её лимонад оказался дрянью и обычным компотом из сухофруктов, во-вторых, над участком без конца кружила пара дронов, заряженных какими-то метательными сетями.

Альфонс придумывал оправдания, чтобы уйти по-хорошему, но каждый раз, когда он начинал заводить этот разговор, хозяйка поместья меняла тему или говорила, что Дуся проголодалась и, глядя в прицел ружья, искала, что бы такое подстрелить для неё на обед.

Эдик понимал, что нужно уходить, но не знал как. Мобильная связь на участке не работала. Забор был неприступен ― не для того Эдик делал маникюр, чтобы карабкаться по кирпичам, да и перспектива потерять товарный вид на колючей проволоке мало привлекала альфонса. Он попытался перелезть через ворота, но звуковая сигнализация для сдерживания пантеры хорошенько пощекотала бедному парню все внутренности и разжижила мозг.

Виктория контролировала весь процесс разгрузки, стоя над душой и раздавая непрошеные советы. Когда женщина в очередной раз отвернулась, альфонс попросил водителя грузовичка забрать его с собой хотя бы в кузове или привязанным к глушителю.

― Да ты что! После того как я однажды проделал такое на участке Виктории, я месяц потом выходил на улицу только в светлое время суток и постоянно оглядывался. Господь с тобой! ― сказал в конце водитель и зачем-то перекрестил воздух перед Эдиком, словно батюшка, отпускающий грехи.

Позже приехало пять кубов мелкой щебенки. На ней Эдуард и уснул, закончив разгружать в половине третьего ночи. Наутро он проснулся совершенно уставшим. Виктория уже возвышалась над ним с «лимонадом» и нивелирной рейкой.

― Грунт будем свозить к дальнему углу забора, там я планирую поставить вертикальные грядки, ― прозвучало от неё вместо пожелания доброго утра.

― Вы же… ― Эдик никак не мог перейти на «ты», ― говорили что-то про нежность? ― Он решил снова пустить в ход чары обаяния.

― О, да! Но я хотела заняться этим после бассейна…

― Зачем откладывать? Давайте сейчас! ― Эдик попытался атаковать странную хозяйку одним из своих фирменных соблазняющих взглядов, но на его грязном, помятом щебнем лице игривость больше напоминала итог длительного радиационного облучения.

― Ну что ж, идём наверх, ― игриво улыбнулась Виктория и поманила Эдика за собой.

«Вот и конец всем проблемам», ― подумалось альфонсу, и дышать после этих мыслей стало намного легче, а может, причиной тому был кусок щебенки, вылетевший из носа на ходу.

По наружной лестнице они поднялись на веранду второго этажа. Через витражные стекла Эдуард разглядел просторную спальню с огромной кроватью, камином и шкурой медведя на полу.

― Можно я сначала зайду в душ? ― поинтересовался Эдуард томным голосом.

― Думаю, что лучше принять душ после ― ты же ещё сто раз вспотеешь, ― продолжала играть с ним Виктория.

― Ну хорошо, я не против, ― Эдик уже было хотел положить руки на талию хозяйке дома, но ладонь его вдруг уперлась во что-то твёрдое и увесистое.

― Вот, ты же без своего инструмента, а у меня дрель только ручная, от дедушки еще осталась.

Эдик опустил взгляд на агрегат в руках Виктории с искренним непониманием. Этот фетиш ему был незнаком и мало понятен.

― Что мне с этим делать? ― спросил альфонс, брезгливо посмотрев на прибор и покрутив немного железную ручку.

― Фиксировать поликарбонат, что же ещё, ― пожала плечами Виктория и показала на деревянную обрешетку, которая возвышалась над верандой второго этажа. ― Крышу пора зашивать, а то лето закончится, а я так и не смогу попить чай под дождиком, не намокнув, ― немного жалобно произнесла хозяйка. ― Главное, будь очень нежным: саморезы не перетягивай и ни в коем случае не дави на покрытие ― оно легко ломается.

― А не пойти бы вам…― Эдик хотел сказать много громких и пёстрых слов, а если потребуется, то и заехать дрелью по самой Виктории, но Дуся уже вилась вокруг его ног и отрыгивала застрявший в горле кусок чьего-то автомобиля. ― Не пойти бы вам за лимонадом, в горле что-то пересохло, ― закашлялся Эдик и из его горла действительно вылетело немного золотистого песка.

― Он тебе понравился?! ― радостно завопила Виктория.

― О-чче-нь, ― еле выдавил из себя Эдик и кисло улыбнулся.

― Тогда я пойду вниз. Дуся тебе, если что, поможет, она у меня очень сообразительная. Если будут вопросы ― спрашивай. И учти, пожалуйста, выпуски кровли: не менее ста миллиметров… ― предупредила дама перед уходом.

― Но у меня даже рулетки нет! ― попытался придумать новое оправдание Эдуард.

― Тебе Дуся свою даст и, если что, поможет сделать замеры. Я же говорю: она у меня перфекционист, любит, чтобы строго придерживались проекта, ― уже спускаясь по лестнице, ответила Виктория.

И правда, через несколько секунд Эдик заметил в зубах зверя пятиметровую рулетку, которую он еле вырвал из острых клыков.

Под присмотром черного как уголь надзирателя Эдик притащил саморезы, свёрнутый в тубу поликарбонат и, разложившись на веранде, посмотрел на обрешётку.

― И как я, мать его, должен туда залезть? ― произнёс он вслух, задумавшись.

― В дальнем углу стремянка, ― ответил кто-то так неожиданно, что Эдик от испуга в прыжке достал головой до стропил.

Почесав ушибленное темечко, альфонс оглянулся: кроме пантеры никого рядом не было.

«Ну не настолько же её надрессировали, чтобы она говорить начала? Хотя с такой хозяйкой неудивительно», ― думал про себя альфонс, разворачивая поликарбонат.

Забравшись на обрешетку по лесенке, Эдик оценил качество конструкции: крепкая, не шатается, хорошо покрашена. «Должно быть, мастер дорого взял за такую работу», ― подумал он, и тут же его взгляд упал на нацарапанную на одной из балок надпись:

«Владислав, 2021 год. Если вы читаете эту надпись, значит до кровли я не до…»

Дальше фраза обрывалась. «Не дошёл» или «Не дожил» ― оставалось тайной, которая снова вызвала меланхолию в душе ранее бесчувственного альфонса.

― Зверюга, рулетку не подержишь? ― позвал Эдик пантеру.

Та, на удивление, запрыгнула наверх и, схватив в зубы конец измерительной ленты, перепрыгнула в другой конец обрешетки.

«Интересно, она на калькуляторе или в уме считает?» ― подумал Эдик, оценив помощь животного, а затем спросил:

― Сколько там выпуск? Я забыл.

― Десять сантиметров, ― раздалось на этот раз откуда-то сбоку.

Эдик снова поддался испугу и на этот раз полетел не вверх, а вниз. Он был бы рад, если бы разбился, но щебёнка внизу имела прекрасную амортизирующую способность, и незапланированное самоубийство заместилось отбитыми ягодицами.

― Жив? Цел? Поликарбонат не замял?! ― встревоженно кричала прибежавшая на шум Виктория.

― Я слышал голоса, ― ответил слегка контуженный Эдуард.

― Не голоса, а голос ― у меня там микрофон с обратной связью. Я же тебе сказала: будут вопросы, задавай!

― Мне нужно в больницу, ― простонал Эдик, чувствуя, что нашел способ спокойно покинуть этот сумасшедший дом.

― Тебе просто нужно немного отдохнуть и побольше пить жидкости, ― успокаивала его Виктория и снова протянула стакан с компотом.

― Хватит на сегодня высотных работ ― спокойно копай бассейн. А завтра закончишь с кровлей, ― ласково произнесла хозяйка дома и чмокнула Эдуарда в лоб.

Эдик взял инструмент и начал работу. В его голове созрел единственный, как ему казалось, логичный план побега: подкоп. Он собирался копать всю ночь, если потребуется. Главное ― создать видимость работы, а как только хозяйка уснёт, начать рыть туннель.

Эдуард работал, не жалея сил. Пот стекал с него реками, бассейн расширялся и углублялся, а подкоп, наоборот, отдалялся. Солнце уже успело зайти и планировало вот-вот подняться снова, а Виктория всё никак не уходила спать. Эдик не сдавался. В какой-то момент его уставший мозг решил, что можно сбежать, копая в глубину. Он готов был рискнуть и докопать до Китая, но Виктория требовала сверять высо́ты, как только голова Эдика пропадала из поля её зрения. Альфонс прыгал с измерительной рейкой туда-сюда, пока силы его окончательно не покинули и он вновь не уснул на уже родном щебне. Зато, когда парень проснулся и взглянул на плоды своих трудов, то с радостью осознал, что выкопал всю заявленную площадь. Даже испорченный маникюр уже не казался катастрофой.

― Какой же ты у меня молодец! Хочешь покушать? ― спросила на третий день знакомства Виктория.

― Угу, ― промычал Эдик. Слова давались ему с трудом.

Привыкший к бифштексам, экзотическим фруктам и нежным соусам, альфонс был обижен преподнесенной ему гречкой, пусть её был и целый тазик.

― В мясе много токсинов, от фруктов пучит, а соусы — это вообще яд в чистом виде. В каше есть все необходимые углеводы, витамины, а ещё она…

«…дешёвая», ― подытожил про себя Эдик, не слушая, что там щебечет эта ненормальная.

Эдик вдруг начал осознавать, что всё вокруг только кажется богатым. На самом деле Виктория была жутко скупой. Она на всём экономила, особенно на рабочей силе.

― Мне надоело. Я хочу уйти! ― заявил Эдуард, глядя на малопривлекательную крупу.

― Уходи, тебя никто не держит, ― ответила хозяйка, и, как только Эдик расплылся в улыбке и направился к выходу, добавила: ― Я хотела на этой неделе купить тебе что-нибудь, мне как раз должны перевести несколько тысяч евро со сделки, но раз ты решил…

Эдик чувствовал, что пожалеет о своём решении, но развернулся на месте и с видом полного счастья начал поглощать гречку.

***

Ближе к обеду, когда Виктория и Дуся заверили все высоты, приехала машина с арматурой и досками для опалубки. Слова о тысячах евро и подарках способны открыть второе дыхание, а если потребуется, то и третье, и четвёртое. Под чутким руководством Виктории Эдуард продолжал раскрывать в себе способности к строительству.

«Не зря же я столько времени и сил потратил на всё это. Куплю себе последний айфон, а еще обновлю гардероб и, если останутся деньги, закажу парфюм», ― рассуждал альфонс, связывая металлические прутья и вкручивая в доски саморезы ручной дрелью.

Когда все подготовительные работы были закончены, а бетон залит, Виктория накормила Эдуарда праздничной перловкой и пообещала, что удвоит запланированный изначально бюджет на удовольствия своего нового «друга».

Всю неделю Эдик работал: возводил вертикальные грядки, доделал веранду и изучил все тонкости гидроизоляции. Он полюбил «лимонад» из сухофруктов и даже чувствовал некоторую гордость за себя. Никогда раньше он и подумать не мог, что способен собственными руками что-то построить, сотворить, слепить.

― Эдичка, у меня для тебя сюрприз, ― позвала его как-то вечером Виктория.

Вот он, долгожданный момент. Наконец все жертвы будут оплачены, а тревоги забыты. Эдик прискакал, словно щеночек, ожидающий сахарную косточку за то, что вёл себя хорошо. Он был послушным мальчиком, он заслужил.

― Я долго думала, чем же тебя порадовать, ― начала Виктория издалека.

Она стояла рядом с сюрпризом. Большой брезент скрывал от взора что-то, что Виктория не спешила демонстрировать.

«Хоть бы это был стол с деньгами», ― с надеждой смотрел на закрытый подарок альфонс.

― У меня трава за неделю очень подросла, ― как-то странно начала хозяйка, ― а ты, я думаю, косу в руки брать не захочешь.

Лицо Эдика скисало на глазах, но сами глаза всё еще сияли верой в чудо.

― Вот я и подумала, что тебе приятно будет стричь её, сидя за рулём.

С этими словами Виктория сдёрнула брезент, и взору Эдика предстала новенькая газонокосилка.

― Ну как? Ты счастлив? ― искренне улыбаясь, спросила Виктория.

Эдик начал задыхаться. В глазах у него потемнело. Из глубин души на волю вырвался крик. Потеряв чувство всякого самосохранения, альфонс помчался к воротам. Он легко уворачивался от сетей, которыми стреляли дроны, схватился с Дусей, которая даже и не думала нападать, и вырвал своими зубами клок её шерсти. Перепрыгнув через ворота под звуки сирены, Эдик даже не заметил, как зацепился за пики шортами и разорвал их. Грязный, голый, оглушённый, совершенно изнурённый, но свободный, он побежал домой. После длительной реабилитации на диване, обросший кучей фобий и навыков строительства, Эдуард так и не смог вернуться к прошлой жизни. Он устроился в какую-то фирму строителем и быстро поднялся по карьерной лестнице, а через пару лет даже женился.

***

Виктория сидела на своей веранде, ела оливье и попивала чай, слушая, как барабанит дождь по поликарбонату. Дуся лежала у неё в ногах и играла чьим-то ботинком.

― Алло? ― ответила Виктория на входящий звонок. ― Да, бывшими мужьями тоже занимаюсь. Смотрите. У нас есть разные программы: перевоспитание, открытие талантов и восстановление потерянных навыков. Выводим жадность, грубость, тупость. Лечим от алкоголизма, восстанавливаем алиментоспособность и многое другое. Оплата по факту, гарантию предоставляем. Если он у вас спортсмен, сделаем скидку, хотя деньги — не главное, главное — наши клиенты.

Александр Райн

П.с. Если вам понравилась история, поддержите автора лайками, репостами или угостите печеньками 4276100014100967 (сбербанк) буду рад любой вашей поддержке! =) Спасибо!