— Там эти два нищеброда снова припёрлись. Сделай чёрный чай и дай эту фигню… — щёлкала пальцами официантка Даша, вспоминая слово.

— Нарды? — спросил бармен.

— Наверное. В общем, ты меня понял.

— Вот ваш чай, — Даша поставила на стол чайник и две пиалы. — Может, кальянщика позвать?

— Нет, спасибо, — улыбнулся тот, у которого была белая, как первый снег, борода. — А сахар есть?

— Да, минуту, сейчас принесу. Для вас что-нибудь нужно? — фальшиво улыбнулась она, обращаясь уже к чернобородому старцу с хищными глазами. Но тот лишь помотал головой, и Даша, забрав нетронутое меню, тут же развернулась к другому столику.

— Хорошая девочка, — сказал белобородый.

— Лицемерка, — отозвался его товарищ.

— Не обольщайся, — подмигнул ему белобородый. — Она просто на работе такая раздражительная. На самом деле у неё очень доброе сердце. Помогает пожилой соседке: ходит за продуктами, в аптеку, готовит обед. — Он бросил кости, и те, как всегда, остановились на дубле из двух троек. — Люблю троицу, — улыбнулся белобородый и снял первую фишку с «головы».

— Ходит, готовит, стирает, а сама уже в завещании на квартиру стоит первой в очереди. — Чернобородый разлил чай по пиалам, сгрёб кости в ладонь, а затем сделал ход: выпал дубль из двух шестёрок.

— Свою она вряд ли купит на зарплату официантки, а муж её будущий вообще будет десять лет со своим бизнесом прогорать. Зато они удочерят двух девочек, которые будут жить в отдельной комнате. А у этой старушки никого, кроме дальних родственников. — Белобородый снова бросил кости и сделал новый ход.

— Так-то оно так, — чернобородый отпил из пиалы, обжег нёбо и причмокнул от удовольствия, — да вот только удочерит она их ради пособия и материнского капитала.

— Поначалу да — чтобы помочь мужу с бизнесом. Но она так полюбит этих детей, что потом будет уделять им всё своё время и вырастит нормальных, здоровых людей. Одна станет хорошим врачом… — белобородый подул на чай, но не решился сделать глоток.

— А вторая будет заниматься экономическими махинациями, — блеснула искра в глазах чернобородого. Он снова взял кости в руки и подул на них на удачу.

— Вань, вот чего они сюда вечно ходят? — спросила Даша, подойдя к бармену. — У нас тут такое приличное заведение. Люди делают выручку, оставляют чаевые, а эти… — она посмотрела в сторону стариков. — Никакой пользы. Занимают стол на весь вечер, пьют только чай и пялятся на доску. А мне деньги нужны… У меня один холодильник на двоих.

— Так может, пора перестать ту бабку подкармливать? — спросил Ваня, делая сет разноцветных шотов.

— Не могу… Как представлю, что если бы на её месте была я и никто б на меня внимания не обращал, аж дурно становится. Ох… — вздохнула Даша, — зовут. Наверное, кипятка подлить надо, — поморщилась она, глядя на стариков.

— Пролей одному из них на ляжку — сразу перехотят возвращаться. Я всегда так делаю.

— Нет, ты что! Меня потом уволят. Да и не могу я так, хотя… — призадумалась она, глядя на нелюбимых гостей. — Ладно, я пошла.

Даша поправила волосы и поспешила к столу, где старики очень азартно что-то обсуждали.

— Она не просто махинациями заниматься будет. Она выведет на чистую воду серьёзных взяточников, — продолжал белобородый. Посмотрев на доску и заметив явное превосходство над соперником, он радостно потёр ладони.

— И о себе, разумеется, не забудет, — тут же поправил его соперник и передал Даше чайник, чтобы та налила кипятка.

— Может, закажете что-то к чаю? У нас очень вкусные десерты.

— Нет, спасибо, мы дома поели, — улыбнулся ей белобородый старик. — Не переживайте за нас.

В этот момент чернобородый незаметно скинул на пол крупную купюру.

— Больно надо ещё переживать, — фыркнула себе под нос Даша, отвернувшись.

— Мы её бесим. Она хотела бы, чтобы нам запретили сюда приходить. — Чернобородый несколько раз перелил чай из пиалы в чайник и обратно, чтобы тот быстрей заварился. — Чувствую ненависть в её сердце.

— Не обольщайся. Это не ненависть — обычное раздражение. Ты ходить будешь? Я уже почти все фишки в дом загнал.

— Да, буду. — Чернобородый кинул кости, и они закрутились волчком на доске.

Наконец он заметил, как Дашин взгляд упал на купюру на полу. Он украдкой наблюдал за ней, пока белобородый неотрывно следил за крутящимися кубиками.

— Кажется, один из них деньги обронил, — сказала официантка бармену.

— Вот тебе и чаевые, — кивнул тот.

Даша взяла поднос и пошла с ним мимо столика стариков. Как бы случайно уронив вилку, она нагнулась и схватилась и за столовый прибор, и за купюру.

— Чего они всё крутятся? — спросил белобородый.

— Никак не определятся, — облизнулся соперник, отвлёкшись от наблюдения.

— Это вы уронили? — донеслось до его ушей.

— Что? — обернулся он на звук голоса.

— Деньги, говорю, ваши? — Даша протянула ему купюру.

— Да, точно, мои. — Он начал судорожно проверять кошелёк. — Спасибо.

— Жульничаешь? — улыбнулся белобородый. В этот самый момент кости встали на ребро. Обе. Одновременно.

— Просто проверяю тебя. — Чернобородый запихнул кошелёк в карман.

— Научись уже играть честно.

— Ладно-ладно. Кто бы говорил. Всё равно ведь ты решаешь, как будет в итоге, и неважно, кто выиграет.

— Знаешь, иногда я действительно сомневаюсь и не против доверить дело игре, когда человек сам не хочет определяться, на чьей он стороне. Почему я должен решать за них, если дал им право выбора? Вопрос риторический, — подытожил он и помахал Даше.

— Вас можно рассчитать? — спросила Даша, подойдя к столику.

— Да, спасибо.

Через минуту она принесла счёт и две мятные конфетки.

— Смотри, какая странная наценка в цифрах, — пригляделся чернобородый.

— Да… Вроде копейки, а не-при-ят-нень-ко. Эх, а я так рассчитывал на верный путь, — махнул рукой белобородый и сделал последний ход. — Всё, я выиграл.

— Один ноль, — озвучил счёт чернобородый. — Давай ещё раз.

— Нет, на сегодня хватит. Пусть ещё поживет, подумает над своим поведением. Может, в голову что клюнет.

— Ну как скажешь.

Оба встали со своих мест и сложили нарды. В этот самый момент послышался голос одной из официанток:

— Вызовите скорую! Человеку плохо!

— Точно не хочешь, чтобы я забрал себе эту душу? — спросил чернобородый, глядя на поднявшуюся суету.

— Я же выиграл — причём честно. Думаю, что мы можем вернуться к этой игре через несколько лет. Тогда и возьмёшь реванш. А пока небольшая сердечная встряска пойдёт этому человеку только на пользу.

— Согласен.

Когда они выходили из кафе, до них донесся голос Даши, которая обращалась к другим посетителям:

— Извините, придётся немного подождать заказ. Нашему бармену стало плохо, мы уже вызвали сменщика. Он будет здесь через десять минут.

Александр Райн