В половине третьего ночи, когда последние автобусы уже видели третий сон на конечных станциях, а продавцы круглосуточных магазинов пробивали по тройному ценнику алкоголь, в аварийную службу позвонили.

― Диспетчерская, ― отозвалась сонным голосом Лидия и выпила залпом половину кружки остывшего чая, который так сильно заварился, что от его горечи желудок жалобно застонал, а голос осип.

― Вы не могли бы кого-нибудь прислать? ― практически шёпотом раздалось в трубке.

― Что у вас случилось?

― Я не могу уснуть. Кажется, у меня пропала надежда…

― Кажется или пропала? ― надеясь избежать ночной заявки, переспросила диспетчер.

― Пропала, точно пропала…

― Надежда — это имя?

― Нет, надежда — это моя вера в будущее.

― Так надежда или вера?

― Перестаньте издеваться, я же тут совсем одна, мне страшно…

― Адрес назовите, ― громко зевнула в трубку Лидия и щёлкнула пару раз автоматической ручкой.

― Улица Весёлая, дом один, квартира семь.

― Опять, ёпрст, Весёлая! ― выругалась диспетчер. ― Рассадник депрессии и вечно пьяных поэтов. Вы, случайно, не родственница Дубова из двадцатой?

― Н-н-нет, ― словно сомневаясь, ответила девушка.

― А то этот каждую неделю нам звонит и говорит, что у него цель в жизни пропала. Мы не частное бюро, а муниципальная служба, вы понимаете?

― Понимаю, но мне очень нужна помощь.

― Вы точно всё проверили? Это только у вас или у соседей тоже случилось?

― Кажется, что только у меня, я не уверена.

― Может, у вас короткое замыкание? Вы, случайно, в проводку своей нервной системы не лазили? Если слишком много плюсов соединить в одном направлении, то может коротнуть на радостях и появится испуг, что всё рухнет. Очень легко перепутать с потерей надежды. Тогда просто нужно поменять предохранитель.

― Нет, у меня ― как у всех: чёрная полоса, белая, потом пятница, а с понедельника ― всё по новой.

― Ясно, ― без интереса произнесла Лидия и налила в разбухшую заварку ещё воды.

― Возраст?

― Двадцать три года.

― Профессиональная деятельность?

― А это зачем?

― Мастеру нужны будут данные для ремонта вашей надежды.

― Я дизайнер интерьеров.

Звонившая слышала, как Лидия царапает ручкой бланк.

― Муж, дети?

― Я одна, есть молодой человек, но мы недавно познакомились, пока ничего серьёзного.

Диспетчер долго записывала, а потом щёлкнула ручкой, что означало: заявка оформлена.

― Мастер будет у вас через два часа. Приготовьте триста пятьдесят рублей за вызов. Если будет просить больше — не давайте, а то он тот ещё жук.

― Через два часа? А раньше никак?! ― жалобно прозвучало в трубке.

― Никак, он же не метеор.

― Ну… ну, может, вы со мной тогда поговорите?

― Я? О чём нам с тобой говорить? О надежде? Хах, ты живёшь в новостройке, судя по плану дома ― в двухкомнатной квартире. Тебе двадцать три года, у тебя профессия ― дизайнер интерьеров!

― И что? ― удивилась девушка.

― А то, что я сижу в предбаннике два на три метра — почти под землёй, а в соседней комнате храпят мастера. Мне пятьдесят два, муж ушёл пять лет назад к такой же вот дизайнерше туалетов, дети звонят, только когда деньги нужны, а белые полосы у меня лишь на экране мобильного, который упал на асфальт на прошлой неделе. О чём мы с тобой можем поговорить? В чём твоя проблема?

Девушка растерялась. Слова застряли где-то в горле, и в трубку врывалось лишь её сбивчивое дыхание.

― Я боюсь, что меня переводят в новый офис, а там я не смогу найти общий язык с коллективом, а ещё у меня сломалась… ― она хотела сказать про свою недавно купленную «ауди», но замолчала. Ей вдруг стало так неудобно, что первой пришлось заговорить Лидии:

― Чего замолчала-то? Что сломалось? Нога?

― Ага… ― стыдливо пробубнила трубка.

― Сожалею, ― впервые с сочувствием в голосе произнесла Лидия. ― Ноги ломать неприятно. Я в том году сломала, а кости как-то неправильно срослись, и теперь я хром…

― Стойте! ― закричала в трубку девушка.

― Чего это?

― Я… Я просто… просто я только что поняла, что зря вам позвонила…

― Что значит — зря? Аварийная ситуация же!

― Наверное, я всё-таки в проводку залезла случайно и предохранитель перегорел. Сейчас проверю, подождёте?

― Ага, ― отхлебнула Лидия из кружки.

Прошло секунд десять.

― Да, так и есть — это предохранитель.

― Мастера нужно выслать для замены?

― Нет, он нормально подошёл на место перегоревшего, я снова полна сил.

― Так что же, я заявку отменяю?

― Да, отмените пожалуйста, у меня всё хорошо, я… вам так благодарна! Простите меня, пожалуйста!

― За что? ― удивилась диспетчер.

― Просто… Просто понимаете, я сейчас осознала, что у меня столько всего впереди, я могу сделать что угодно, построить жизнь так, чтобы…

― Чтобы не стать как я?

В трубке снова замолчали.

― Ладно, не переживай, всё нормально. Это же аварийная служба, мы для этого и существуем, чтобы помогать. Всего хорошего, звони, если снова будут проблемы.

― Спасибо огромное!

Вызов сбросили.

Лидия вылила в раковину подкрашенную заваркой воду и вывалила жмых в мусорное ведро, а затем прочистила горло. Голос её снова стал молодым и звонким. Она подошла к стеклянной стене своего офиса и взглянула в монокуляр.

Свет в квартире номер 7 в доме 1 по улице Весёлая погас ― значит девушка легла спать. С тридцать второго этажа хорошо просматривалась вверенная их аварийной службе территория. Окна отражали юное лицо Лидии и просторный комфортабельный офис, в котором она вела приём в одиночестве. За всё время существования их службы не было нанято ни одного мастера — она справлялась со всеми вызовами самостоятельно. Заварив новую кружку чая, она легла спать.

Ближе к утру раздался звонок. Лидия выпила противный, но необходимый для работы напиток — голос её осип, стал скрипучим и приобрёл нотки старости.

― Диспетчерская, ― пробубнила она в трубку.

― Здравствуйте. Прошу прощения, что так рано. Не могли бы вы кого-нибудь прислать? Кажется, я потерял своё счастье.

Александр Райн

Если вам понравилась история, поддержите автора лайками, репостами или угостите печеньками 4276100014100967 (сбербанк) буду рад любой вашей поддержке! =) Спасибо!